«Сверяем, но не платим». Минздрав ушел от ответа на вопрос о выплате компенсаций медработникам

За время пандемии в Казахстане скончался 51 медработник. Зараженных коронавирусом, а теперь еще и пневмонией – сотни, если не тысячи. Государство взяло на себя обязательство позаботиться о них, а также семьях медработников, которые стали жертвами COVID-19. Намерения были озвучены во всеуслышание: 2 млн – зараженным, 10 млн – семьям погибших.

Заглушить боль утраты купюрами, разумеется, нельзя. Но подобная финансовая помощь архиважна для тех, кто пусть и временно, но все же потерял трудоспособность. Еще большую важность она приобретает в том случае, если компенсацию ждут родные умершего медработника, оставшиеся без кормильца. К этому мы еще вернемся, а сейчас позвольте ознакомить вас с «содержательным» диалогом, имевшим место сегодня в СЦК между журналистом Айнур Коскиной и председателем Комитета контроля качества и безопасности товаров и услуг Министерства здравоохранения Тимуром Султангазиевым.

– Скажите, сколько медработников, заразившихся коронавирусной инфекцией, получили компенсацию, обещанную Президентом?

– На сегодняшний день работа ведется по выплате компенсаций, работают региональные комиссии при местных исполнительных органах, где они определяют в соответствии с приказом Министерства труда и Министерства здравоохранения, определяют причины появления заболевания, причины смертности, появление его непосредственно на рабочем месте, то есть человек заболел и скончался во время исполнения своих должностных обязанностей. С учетом этого данные протоколы направляются на уровень министерства, где формируются соответствующие списки и будут направляться в Министерство труда и социальной защиты.  

– То есть с марта по июль у вас до сих пор нет никаких данных?

– Сейчас мы ведем сверки данных для того, чтобы точно понимать количество. Эти данные будут направлены в Минтруда.  

– Означает ли это, что с марта никто из врачей не получил компенсацию из тех, у кого было доказано, что они действительно заразились на работе, а не привезли болезнь из Куршевеля?

– Данная работа на сегодняшний день проводится.   

– Ни один медработник не получил на сегодняшний день компенсацию, я правильно понимаю, чтобы не было вопросов…  

– Давайте сделаем так, что дополнительно по данному вопросу я отдельно вам отвечу.

Господа-чиновники, у вас там курсы какие-то проводятся, что ли – по витиеватому, пустому ответу на конкретные вопросы? Вы для чего брифинги устраиваете, если не готовитесь к ним?

Обращаюсь к министру здравоохранения.

Уважаемый Алексей Владимирович! Согласны ли Вы, что после обнародования данных о погибших медработниках логично было ожидать вопроса по выплатам компенсаций? Если да, то почему руководитель подведомственной организации не готов отвечать на четкие вопросы? Почему не готовится, не выполняет главную функцию в рамках организованного брифинга – не информирует? Не кажется ли Вам, что подобный способ коммуникаций порождает кривотолки в обществе, тот самый негатив, уровень которого Вы так стремитесь снизить?

И еще. 8 июля AR направило на Ваше имя официальный запрос как раз-таки по выплатам обещанных компенсаций. Ответ мы ждем по сей день.

Последнее. Помните историю водителя скорой помощи из Алматы? Мырзахан Сейткасимов оказался на передовой борьбы с коронавирусом. Сам заразился опасной инфекцией. 28 мая он умер в больнице. Причиной смерти медики указали тромбоэмболию легочной артерии, а COVID-19 – лишь сопутствующей болезнью.

Только накануне супруге умершего медработника удалось поговорить с акимом Алматы Бакытжаном Сагинтаевым. Семье пообещали выплатить компенсацию, но просили подождать. Сколько – неизвестно.

А счет, напомню, идет на дни. У Мырзахана Сейткасимова остались две дочери, старшей из которых нужна срочная пересадка сердца.

Но чиновники, в силах которых решить скорейшим образом данный вопрос, все заняты бумажками – из одного ведомства в другое направляют. Господа сверки ведут.