После карантина не исключается подорожание бензина
На казахстанской нефтяной игле очень прочно сидят не только добытчики сырья, но и реализаторы конечного продукта – автозаправочные компании. Для них эта сфера – настоящая денежная жила, где прибыль исчисляется миллиардами. И довольно солидная часть этих миллиардов направляется прямиком в карманы иностранных владельцев. В этом материале корреспондент Azattyq Rýhy раскроет их дивиденды, имена учредителей, а в коротком интервью эксперт в нефтегазовой отрасли расскажет, почему в Казахстане при дешевеющей нефти не падает цена на бензин.
Кому платят автолюбители?
Здесь собраны данные по пяти самым крупным сетям автозаправочных станций. Последнюю строчку в рейтинге занимает Royal Petrol. Из открытых источников известно, что компания работает с 2008 года, зарегистрирована в Алматы. Руководит ею некий Джанабаев Талгат Муратович, а владеет, по всей видимости, его сын – Жанабаев Бекен Талгатович. Информации в Сети о них практически никакой. Зато известно, что в 2016 году организация вошла в ренкинг казахстанской версии Forbes – «Топ-50 частных компаний Казахстана» с выручкой в 17,6 миллиарда тенге. Причем надо заметить, что доход приносят заправки Алматы и Алматинской области. Только здесь установлены их станции. Правда, прибыль росла с переменным успехом. А в прошлом году RP пришлось совсем туго – компания уплатила в бюджет всего лишь 401 миллион тенге, то есть в четыре раза меньше, чем годом ранее.
Зато стабильными миллиардными выплатами в бюджет может щегольнуть Sinooil. Последние три года доходы растут в геометрической прогрессии, но все никак не могут нагнать показатель 2015 года, когда компания влила в госказну больше 9 миллиардов тенге.
Приличную часть заработанных денег имеют владельцы компании из Китая. Здесь, в Казахстане, компанией руководит, разумеется, их представитель – Чжан Дунчэнь. Сама организация на рынке с 2005 года. Владельцев у нее трое – и все юридические лица. Это ТОО «Петрочайна Интернешнл Казахстан», ТОО «Brent Invest» и АО «СНПС - Актобемунайгаз».
А теперь об учредителях этих юрлиц. «Петрочайна Интернешнл Казахстан» с 1998 года занимается оптовой продажей нефтепродуктов. В среднем в казахстанский бюджет эта организация уплачивает ежегодно по 500 миллионов тенге. Принадлежит китайской нефтяной международной компании Petrochina International Co. LTD, добывающей и перерабатывающей нефть.
У «Brent Invest» казахстанские хозяева. Это известный бизнесмен Диас Сулейменов, его сестра Айдан Сулейменова (супруга бизнесмена Данияра Абулгазина, чья семья владеет долями в ТОО «Petrosun», занимающемся импортом нефтепродуктов из России, ТОО «Автогаз Трэйд» – сеть АЗС Gas Energy, ТОО «Prime case» – сеть заправок «КазМунайГаз»), Адл Ескендиров и зарегистрированная в Нидерландах компания «Kinnaret Holdings B.V.»
И, наконец, третья компания – акционерное общество «СНПС – Актобемунайгаз». По данным из открытых источников, это совместное казахстанско-китайское предприятие, разрабатывающее месторождения в Актюбинской области.
В 1997 году китайская нефтегазовая корпорация CNPC купила 66,7% акций казахстанского нефтегазодобывающего акционерного общества «Актобемунайгаз» за 325 миллионов долларов и обязалась в течение 20 лет инвестировать в развитие предприятия 4 миллиарда долларов. Казахстану в совместном предприятии принадлежит 25,12% акций, трудовому коллективу акционерного общества – 5,07% акций. Еще 9,53% – различным физическим и юридическим лицам. Всего акционеров у этой компании 35. Руководит ею Вэй Юйсян. И надо сказать, все эти люди – богатейшие, взгляните на сотни миллиардов налоговых выплат:
Сеть автозаправок «Гелиос» принадлежит одному из богатейших людей в стране – Рашиту Сарсенову. В рейтинге Forbes «50 самых влиятельных бизнесменов Казахстана» в 2019 году Сарсенов занял 7-ю строчку. Ему принадлежит 84,45% акций «Нурбанка» (через ТОО «JP Finance Group LLP»), страховая компания «Виктория». В Актобе он владеет золоторудным месторождением АО «AltynEx Company». В Актау у него также есть бизнес – завод стеклопластиковых труб и отель Caspian Riviera. В Павлодаре ему принадлежат доли в заводе KSP Steel, производящем трубы для нефтегазовой отрасли, и «Кастинге» – металлургическом предприятии. И это далеко не весь список его компаний. Сарсенов занимается также производством воды, вина, продает косметику, владеет конным клубом, Каспийским университетом и Алматинским колледжем строительства и менеджмента. Но именно бензин, пожалуй, самый прибыльный вид бизнеса из всех перечисленных.
Российская сеть заправок «Газпром Нефть» довольно популярна в Казахстане. На нашем рынке компания с 2007 года. Ее владельцы – российское акционерное общество «Газпром нефть», его дочерняя компания «Газпром нефть Азия», которая управляет активами в Кыргызстане. В числе учредителей и компания «Альянс-Ойл-Азия», которую «Газпром нефть» поглотил в 2006 году. Ее сфера работы – реализация нефтепродуктов. И, судя по налоговым отчислениям, она идет неплохо и приносит огромные дивиденды.
И, наконец, крупнейшая нацкомпания по добыче и реализации нефтепродуктов – «КазМунайГаз». Последние два года корпорация бьет все мыслимые и немыслимые рекорды. В эти выплаты, разумеется, входит деятельность по всем направлениям, но какая часть принадлежит именно автозаправочным станциям – неизвестно.
Экспертное мнение
А как вообще складывается цена на бензин? И почему во всем мире при падении цен на нефть снижается и стоимость топлива, а в Казахстане цена горючего при таком раскладе не меняется? Что произойдет в посткарантинное время с ценниками на ГСМ? На эти вопросы ответит эксперт нефтегазовой отрасли Сергей Смирнов.
«Высокие цены на бензин у нас обусловлены налоговой политикой. К примеру, когда сырая нефть идет за рубеж, налог на добавленную стоимость возвращается, потому что товар продали подороже. А когда нефть идет на наши нефтеперерабатывающие заводы, то поставщики за это еще платят. У нас законодательно установлено, что на наши нефтеперерабатывающие заводы сырье должно идти по цене ниже мировых. Мало того, что они теряют в цене, так еще и НДС заставляют платить поставщиков. Таким образом, поощряется вывоз за рубеж, чем поставки на внутренний рынок.
В цену конечного продукта – бензина – входят стоимость сырой нефти, стоимость переработки, транспортировки, налоги, акцизы, налог на добычу полезных ископаемых. В стоимости бензина 50% занимает цена сырой нефти, 15% – налоги сидят. В России ситуация обратная. Сырая нефть в стоимости нефтепродукта занимает 7-10%, но больше 50% приходится на налоги. Эти деньги хотя бы в бюджет идут, а у нас всего 15% идут в бюджет, а стоимость сырой нефти идет поставщику сырья.
Сейчас, по факту, мы видим, что цены у нас всегда тащатся за российскими ценами. В свое время мы зависели от их нефти, нам не хватало своей. Поэтому мы всегда шли за российскими ценами, так как оттуда закупали. А сейчас мы ниже опустить не можем. Начнется переток.
Внутри страны из-за карантина потребление нефтепродуктов резко упало – самолеты не летали, машины, автобусы не ездили, поезда стоят. Потребление снизилось, а у нас недавно завершилась реконструкция наших заводов. Они вышли на повышенные мощности переработки. Но никто их продукты не потребляет. Происходит затоваривание сырой нефтью, хранилища заполнены. Это может привести к консервации скважин, чтобы сократить объемы добычи. Учитывая, что у нас нефть не арабская, она более вязкая, то мы можем потерять значительные части этих скважин. Их расконсервация обойдется дороже, чем бурение новых. Когда придет время, многие из них могут не войти в строй, а на бурение новых может не оказаться денег. Это может привести к подорожанию бензина, конечно».
Ромина МАКАРИМОВА