Эксперты высказались о казахизации
За 30 лет независимости Казахстан действительно шагнул вперед по многим фронтам: на родину вернулись более миллиона человек, численность казахов увеличилась вдвое, а значимость казахского языка, как и области его применения, значительно расширились.
И в этом отношении казахизация предстает как очень эффективный инструмент по сохранению и развитию культурных и языковых ценностей казахского этноса. И важно подметить, что данная политика протекает довольно лояльным и мягким методом.
Тем не менее у этой медали есть обратная сторона. К примеру, некоторые российские СМИ и представители тамошнего экспертного сообщества проводят очень тесную параллель между казахизацией и якобы уходом Казахстана от русского мира. Но и это далеко не все – данная политика по разным причинам приходится не по душе и отдельным людям в самом Казахстане.
Безусловно, изучение столь сложной темы требует тщательного и компетентного подхода, в связи с чем корреспондент Azattyq Rýhy обратился к двум известным отечественным экспертам. Нашими собеседниками по этой теме выступили казахстанский публицист и автор серии книг «Ситуативный казахский» Канат Тасибеков и общественный деятель Мурат Телибеков.
– Канат Галимович, насколько явление казахизации представляется важным и актуальным на сегодня? И чем это обусловлено?
– На мой взгляд, это важно. Хотим мы этого или нет – процесс идет. Подобные процессы неуправляемы, они возникают и развиваются сами по себе, спонтанно, подчиняясь каким-то своим законам, а не директивам и указам.
Процесс казахизации в обществе начался. Многие славяне нашей страны заявляют, что чувствуют себя казахами. Особенно это проявляется в среде публичных личностей – будь то представители власти или спортсмены. Одним из наглядных показателей, к примеру, является то, что некоторые люди других тюркоязычных этносов – уйгуры, узбеки, кыргызы, татары – при возможности записываются казахами.
По моему мнению, противостоять этому не разумно. Наоборот, следует пойти людям навстречу.
– Что можно сказать об эффективности этой политики в нынешних реалиях?
– Я бы не стал говорить об эффективности политики, потому что не считаю, что этот процесс продумывался заранее. Он не регулируется государством целенаправленно. Это явление по большому счету зарождается в общественной среде и развивается само по себе внутри нее естественным образом. Другой момент – государство должно на эти вызовы как-то отвечать, должны проводится обсуждения.
Недавно я написал пост в Facebook примерно на эту же тему, который вызвал определенный резонанс.
По переписи 1844 года в Турции проживало 10 миллионов человек, из которых 5 миллионов христиан, в том числе: 2.4 миллиона армян, 2 миллиона греков, 600 тысяч ассирийцев, сербов, езидов и других христиан.
Таким образом, если отнять мусульман-курдов, самих османлы, потомков огузов, пришедших на территорию Малой Азии из наших степей в середине ХІ века, турков было может не больше, а, наверное, меньше чем армян и греков.
Сегодня в Турции живет 83 млн человек, из которых турки и курды составляют более 75% населения, самих турков – 60 млн человек.
Итак, в 1844 году турков – 2 млн, в 2019 году – 60 млн.
Так куда же делись греки, армяне в Турции? Стали жертвами геноцида? Ничего подобного. Просто турки их ассимилировали. Посмотрите, насколько фенотип нынешних турок отличается от фенотипа их султанов – покорителей Балкан, завоевателей Константинополя и победителей мамлюков, в том числе. Те султаны выглядели абсолютно как наши деды-прадеды. Сейчас по фенотипу это армяно-греческо-кавказская смесь, но с тюркской идентификацией и самосознанием.
Можем рассмотреть пример поближе - Узбекистан. В начале XX века узбеков было меньше, чем казахов: 2 млн против 3,5 млн. Что же мы видим сейчас: казахов – 17 млн, узбеков – 40 млн.
Да, у нас был ашаршылық (голод – AR). Но нужно учитывать и то, сколько казахов, кыргызов и представителей других тюркоязычных национальностей в Узбекистане были записаны узбеками. Их много, очень много.
Теперь вернемся к нашему вопросу. Я не говорю, что мы должны взять пример и так же активно записывать всех граждан нашей страны казахами, или же принуждать их к этому. Время поменялось, и мы не должны и нам абсолютно не нужно действовать таким же образом в XXI веке. Как же дела обстоят на самом деле? Сейчас по закону казахом можно записать только того, у кого родители казахи. Или один из родителей. Или один из родителей не установлен.
Так что громкое заявление Геннадия Головкина, «мой отец - русский, мама - кореянка, я - казах», которому мы все аплодировали - не более чем слова. Обратись он в любой ЦОН – ему откажут записаться казахом, закон не позволяет.
Я считаю, что мы должны предоставлять людям возможность быть казахами, как, например, мы даем свободу выбора вероисповедания. Это основополагающие гуманистические принципы. Но при этом не менее важно разграничивать понятия.
– Хотелось бы узнать ваше мнение на этот счет: многие российские СМИ неоднозначно освещают данную тему, а некоторые эксперты и вовсе практически ставят знак равно между термином «казахизация» и действиями, направленными якобы на уход от России и русского языка – и в большей степени это затрагивает как раз языковой вопрос. Что можно сказать по этому поводу?
– В принципе, СМИ на это и заточены. Им нужны жареные факты. Но российским журналистам, экспертам и политикам я посоветовал бы не искать соринку в чужом глазу, а разглядеть бревно в собственном.
Я не могу оценивать политику, проводимую в России. Вообще я считаю, что Путин очень большой патриот, который делает все для своей страны. Я не говорю, что одобряю его действия, но считаю, что для своего государства он делает все, что считает нужным и полезным, даже если что-то из этого не укладывается в какие-то международные и экономические нормы.
Но вы знаете, что преподавание в СШ (средние школы – AR) России сейчас только на русском языке. Согласно оценкам, на территории РФ проживает 600 тысяч казахов, но прим этом в России нет ни одной школы с казахским языком обучения! О чем здесь можно говорить? Их нет даже в местах компактного проживания представителей казахской национальности. Да, конкретного запрета на казахские школы как бы нет, но обучение детей может проходить только по учебникам рекомендованным министерством образования России. А ведомство не утвердило ни одного учебника по казахскому языку! Сложности в этом плане имеются и с татарским, башкирским и другими многочисленными языками федерации.
Я не говорю, что в России другие языки кроме русского выжигаются каленым железом. Но сама политика направлена на то, что один язык (русский – AR) для всех. Так что постеснялись бы они подобных заявлений и посмотрели, сколько у нас русских школ. Так что об этом речи быть не может вообще.
– А согласны ли вы, что неоднозначное отношение к вопросу казахизации наблюдается и внутри Казахстана?
– Некоторые ярые казахоязычные «патриоты» настроены весьма неблагосклонно и выступают против этого. С людей, которые до этого позиционировали себя демократами, слетела вся шелуха и они встали на дыбы. Особенно это заметно, когда читаешь их посты «о чистоте крови», о том, что нельзя разной «шушере» записываться казахами.
Другой наш собеседник – известный казахстанский общественный деятель Мурат Телибеков высказался о термине казахизации в несколько другом ключе.
«Казахизация в моем понимании предстает неким стремлением все вокруг сделать казахским. Переименовать города, села, улицы, придумать себе новое имя и фамилию. Сделать научное открытие и убедить окружающих в том, что все великие люди были казахами. Приведу один из самых смешных примеров. Один из выдающихся наших ученых утверждает, что русский композитор Чайковский на самом деле был казахом: дескать, фамилия его происходит от казахского выражения «Шай көп», т.е. «много чая». Он долго и терпеливо объяснял мне, что предки композитора торговали чаем и, как истинные казахи, обожали этот напиток. Их потомок вынужден был адаптироваться в русской среде и со временем Пернибек Шай-көп превратился в Петра Чайковского, а вместо домбры взял на вооружение фортепиано. Конечно же, казахизация очень важна и актуальна, ибо поднимает дух народа наполняет чувством собственного величия. Это позволяет легко преодолевать препятствия в пути», - отметил в самом начале беседы господин Телибеков.
Далее точно так же, как Канату Тасибекову, мы предоставили Мурату Телибекову возможность более развернуто представить свою точку зрения. Мнение общественного деятеля требует столь же вдумчивого анализа.
– Мурат Айтжанович, если затрагивать политику казахизации по нескольким аспектам – территориальная, языковая, культурная – то что можно сказать об эффективности темпов ее развития?
– Очень эффективно развивается эта политика! Чрезвычайно эффективно. Вот недавно сенатор Сергей Ершов заявил, что все села в Казахстане нужно переименовать в аулы. Его инициативу тут же подхватили другие депутаты и призвали переименовать области в улусы, а акимов – в султаны, премьер-министра – в визиря, а президента – в хана. Поддерживая почин Сергея Ершова, я предложил ему начать переименования с себя, приняв казахское имя Серикбай Таутан, а также переименовать жену, детей, тещу, соседей, домашнего кота… Надо быть последовательным и на личном примере показывать истинный патриотизм.
– В некоторых российских СМИ транслируется мнение, что казахизация якобы направлена на уход от России, от русского мира и русского языка. Как вы можете прокомментировать этот момент?
– Мы, казахи, по природе своей кочевники. Нам надо постоянно двигаться, менять дисклокацию. Неважно куда и зачем, главное - вовремя сменить климат, обстановку, окружающий ландшафт. Эта ментальная гибкость увеличивает шансы на выживание. Поэтому мы легко меняем жен, друзей, памятники, национальных героев, флаги, гимны, алфавит и конституцию. Не случайно термин «многовекторная политика» появился именно в Казахстане. Он подспудно отражает наше стремление двигаться во все стороны одновременно, завоевывая новые пространства. Оседлым народам этого не понять. Отсюда обиды и непонимание. К тому же надо признать, что Казахстан пока слабое государство. У нас маленькое население и огромная территория, крошечная армия, неспособная контролировать государственные границы, поэтому мы вынуждены держать нос по ветру. В противном случае могущественные империи нас просто задавят. Думаю, что отношения с Россией – это прежде всего следствие глобальной политической конъюнктуры.
– Почему тема казахизации, в которую, казалось бы, вкладывался позитивный посыл, становится каким-то камнем преткновения даже у нас, в Казахстане?
– Вы считаете, что отход от России и русского языка – это позитивный посыл? Не вижу убедительных аргументов. На протяжении нескольких веков Россия транслировала нам плоды европейской цивилизации благодаря чему мой народ из войлочных юрт шагнул в современность. По сути это и есть тот самый легендарный Шелковый путь, по которому в казахскую степь идут знания, культурные достижения. Многие образованные казахи это понимают. Необразованная часть населения по обыкновению своему сублимирует недовольство бедностью и социальной несправедливостью во вражду и нетерпимость к ближайшему соседу. Другое дело, что сегодня эта империя переживает нелегкие времена. Экономическая и политическая вакханалия, разыгравшаяся в России, заставляет соседей дистанцироваться от нее. Внешняя политика страны становится авантюристической и непредсказуемой. Никто не знает, что завтра взбредет в голову обитателям Кремля, поэтому приходится проявлять осторожность.
– Возможно ли, что какие-то неверные интерпретации политики казахизации и радикальные идеи в этом направлении могут привести к печальному и деструктивному сценарию?
– Неотъемлемая часть любой политики – это спекуляции, стремление некоторых людей сделать на этом капитал. Наряду со здоровым устремлением возродить национальную культуру и язык, присутствуют нездоровые крайности. Переименование улиц и городов, уничтожение памятников советской эпохи превратились в паранойю. Но больше всего удручает враждебность к представителям не титульной нации, грубое попрание прав людей, не владеющих казахским языком. Следствием этого стал отток населения из страны. Положение стало настолько тревожным, что даже Елбасы вынужден высказаться по этому поводу. Причем ведь уезжают высококвалифицированные специалисты. Кто приезжает вместо них? Большой вопрос. В этом печаль и деструктивность.
Амир СМАГУЛОВ