«Айдын Рахимбаев, выйди и извинись уже». Галым Байтук раскритиковал BI Group

С Галымом Байтуком мы не беседовали с осени прошлого года. С тех пор накопилась масса тем для обсуждения. Одна из наболевших – горячие дискуссии о переименовании улиц, городов и даже целых областей. Или, допустим, оценка качества работы одного из крупнейших застройщиков с Айдыном Рахимбаевым во главе. Да и сам Байтук «подкинул» несколько вопросов. Взять хотя бы его самоотвод в рамках проекта «100 новых лиц Казахстана», передает Azattyq Rýhy.   

В общем, продолжительный разговор с блогером, президентом общественного фонда «Республика-аймақ-даму» назревал и вот, наконец, мы обстоятельно разобрали каждую из «витающих» в казахстанском воздухе тем. А начали все же с перманентного – возвращении регионам исконно казахских названий.    

– Вы сами родом с Севера и часто выступаете за переименование родных краев – городов и областей. А нужно ли это прямо сейчас обществу?

– Во-первых, нам нужно понимать, что мы ищем свою историю, как новое и молодое государство. В этом году мы отмечаем 30-летие нашей Независимости, и мы ищем свои истоки в истории, топонимике, традициях. Это ни в коем случае не говорит о дерусификации! Что такое Петропавловск и Павлодар?

Это названия крепостей, которые устанавливала российская империя, когда проводила у нас колонизацию. Но это не означает, что до возникновения крепостей эти территории пустовали.

Это были территории казахских племен, казахского государства, которое в свое время называлось Золотой Ордой, Белой ордой. Там были зоны летних стойбищ, жайляу, были ярмарочные города, где происходила торговля с теми же российскими купцами. Одна из ставок Абылай хана располагалась в Петропавловске, который назывался Кызылжаром. До Абылай хана там были ставки и других ханов. То есть история Северного Казахстана начинается не с момента российской колонизации. Много веков там существовала своя культура и были свои названия. Вопрос не в том, чтобы переименовать на казахское название, а в том, чтобы начать возвращать нашу историческую топонимику, исконные названия этих земель. Я считаю, что так будет правильно.

Я не понимаю тех, которые говорят: «Что разве других проблем мало кроме переименований?». В России также многое переименовали.

Вернули названия тому же самому Ленинграду, Свердловску и другим городам. Им вернули исконные названия. Допустим, в Крыму много переименовали старых татарских, кипчакских названий, которые там были. Никто же особо не дискутировал по этому поводу. Почему у нас должно быть по-другому?

Я думаю, что для Северо-Казахстанской области тоже нужно придумать какое-то звучное красивое название. Вот Южно-Казахстанскую область переименовали в Туркестанскую – очень красиво звучит.

У нас же какие-то бесформенные названия: Северный, Восточный, Западный Казахстан. Что у нас нет своей интересной топонимики? Мы же не на Луне живем, чтобы называть север, запад, юг, восток.

Та же Восточно-Казахстанская область – это же сторона горного Алтая. А Северо-Казахстанскую область почему бы не назвать Кызылжарской или Сарыаркинской? Или Западно-Казахстанскую область – Жайыкской? Можно поработать с названиями, они есть в нашей топонимике, есть в нашей истории. Надо заняться этими вопросами. Но почему-то люди, которые держатся за старые названия, сразу уходят в политику, говорят: «Мы уедем, нас притесняют!». А в чем притеснение? В России, там, где компактно жило казахское население, закрыли школы с казахским языком. И это уже вопрос. А здесь что? Что нужно поменять названия и вернуть исконные. И из этого строят проблему, пытаются сделать вопрос политизированным, но это всего лишь казахи пытаются восстановить историческую справедливость.

Согласен, что в вопросах переименований допускают и глупости. 

Во-первых, нужно смотреть историческую значимость этих людей. А достойны ли они, можно ли переименовать в честь них? Допустим, в честь Алихана Бокейханова только начали переименовывать что-то, хотя это великая историческая личность! Это нужно делать. А не так, что жил человек, который является отцом какого-то большого человека, и в честь него что-то пытаются переименовать. Это уже глупости, наш неправильный менталитет бахвальства, пафоса, трайбализма. Нам нужно это искоренять.

– А как вы смотрите на идею переименования улицы в честь Иманбека, творчество которого вам нравится?

– Пусть получит еще пару-тройку Грэмми, а там и видно будет.

– Того же Иманбека можно смело назвать новым лицом Казахстана по аналогии с республиканским проектом. Вы недавно открыто объявили самоотвод. Почему?

– Какое я новое лицо? Я политик со стажем, меня знают люди. Надо быть честным перед собой. Зачем я буду занимать место Иманбека или кого-то еще? Кому-то может быть это нужно для раскрутки, а мне это зачем? 

Меня выдвинули мои хорошие знакомые, говорят, что хотели сделать от души. Но когда я узнал об этом, то был в шоке.

Я благодарен своим друзьям за то, что они меня решили выдвинуть, но я к этому проекту отношусь с определенным пессимизмом.

– Речь идет о реализации проекта, верно?

– Я в свое время предлагал распределить по годам. Допустим, в этом году определить 100 новых лиц в культуре, в следующем году – 100 новых лиц науки, затем государственной службы, сферы спорта. И в конце завершать проект не просто встречей, фотосессией и вручением грамот. Это должен быть один завершающий конкурс, когда из 100 новых лиц можно было бы выбрать амбассадоров определенной сферы. В дальнейшем выделять им какую-то стипендию, чтобы они занимались продвижением государства, или платить им деньги на страновой пиар.

Если это нам нужно, то давайте сделаем их послами доброй воли, волонтерами. Эти люди должны стать некими послами государственной политики.

Пусть они пропагандируют семейные ценности, вопросы латиницы. Тогда другой вопрос. А сейчас что? Фотографии на заборах, нет завершения. Я исполнителям проекта все это предлагал, но воз и ныне там.

– Как раз благодаря упомянутым вами заборам мы перейдем к следующей теме разговора. Так уж вышло, что те самые «новые лица» будто охраняют многочисленные стройплощадки – их фото красуются на заборах. А строительную сферу вы немало критикуете в последнее время…

– Сейчас выстроена определенная система, по которой любой строительный тендер среднего и даже уже мелкого уровня в регионах приходит к ним. У монополистов есть специальная система, которая работает по госзакупкам, вся база падает к ним. Если возникает вопрос о строительстве, то первыми, конечно же, бывают BI Group, BAZIS-A и так далее.

Почему они? Потому что акимам первыми на ум приходят именно они. Или, наоборот, они начинают давить на акимов и говорить, чтобы заказ отдали им.

Потом сама по себе BI Group как центральная компания – это пустышка. Потому что они раздают проекты своим «дочкам», «внучкам», «правнучкам». Это аффилированная компания, так как разные компании берут логотип BI Group, хотя, по сути, ими не являются, но строят под их именем. Понятное дело, что за это они отдают определенную маржу центральной системе этой пирамиды, чтобы работать под их крышей. Часть денег они отдают туда, есть и коррупционные расходы, которые тоже съедают определенные проценты. И поэтому мы потом слышим от людей, что неправильно ту же инфекционную больницу построили, что она не выдерживает холодов, звукоизоляция постоянно плохая, то, что на ЭКСПО рушатся конструкции или падают построенные мосты.

В принципе, компании на местах, которые строили ту же Бесобу, теперь могут зайти под крышу BI Group.

Монополия действительно существует. Если раньше в провинциях BI Group или BAZIS-A и не пахло, то сейчас они туда активно заходят, собирают строительство самых мелких школ в районах и так далее. То есть не оставляют независимым мелким компаниям возможности для существования! Поэтому другим приходится заходить под крышу BI Group. Это действительно монополист, но, к сожалению, мы его не можем признать монополистом официально, потому что в нем разные компании, она вся поделена. Но все, что происходит не есть хорошо.

Во-первых, очень много денег не поступает напрямую на строительство. Средства уходят не по назначению! Уходят на покупку той же «крыши», на коррупционные расходы.

И понятно, что от этого страдает строительная отрасль. Конечно, люди заинтересованы в каких-то финансовых потоках и понятно, что легче работать в какой-то крупной компании. Но нужно понимать, что мы этим убиваем мелкий бизнес, мелкого строителя, который мог бы построить школу, пятиэтажный дом по госпрограмме. Сейчас, честно говоря, в домах, построенных по госпрограмме, квадратный метр стоит от 150 до 170 тысяч тенге. Но простая компания, которая не входит в крупный оборот, не может построить такой дом. А BI Group, BAZIS-A и другие крупные компании за счет своего оборота могут строить такие дома. Очень много проблем в строительной отрасли. Первым делом, я считаю, что нужно отсечь некачественных «дочек» и «внучек» этих крупных компаний. Возможно внести их в списки, как некачественного партнера.

В целом, сейчас этим крупным компаниям хватает коммерческих строек. А строительство бюджетного жилья нужно отдавать мелким компаниям, тем, которые живут в регионах, которые не стремятся в столицу, а готовы жить и строить доброкачественно в регионах, на местах.  

Поэтому я думаю, что нам надо разрушать эту образовавшуюся аморфную, но монополию.

– Свежий пример – то ли стадион, то ли бассейн от BI Group в Туркестане.

– Мы таких примеров знаем много – ЛРТ, ЭКСПО, стадион, куда были вбуханы огромные деньги. Сейчас же несложно получить информацию и сравнить аналогичные проекты в других странах. Мы видим, что у нас строят в десятки раз дороже. В той же Африке строительство ЛРТ обошлось дешевле. А у нас воз и ныне там! До сих пор ничего не построено.

Что касается стадиона в Туркестане, понятно, что за такие деньги уж можно было сделать хорошую дренажную систему. За такие деньги можно было бы и крышу над стадионом поставить, если уж на то пошло.

Но ведь все у нас делается второпях, все делается приурочено к чему-то.

Могли бы и сдвинуть этот матч, сказать, что при плохой погоде он не состоится, если уж знали, что стадион настолько плох. То, что мы видели, было больше из водного поло, чем из футбола. Было стыдно перед зарубежными гостями. Сейчас говорят, что и в Европе бывают такие моменты, когда играют в воде по колено, в снегу, но проводят матчи. Но там это редкий случай! Учитывая, какое количество матчей разных уровней чемпионатов там проводится. А у нас в Туркестане может один раз в месяц и проводится футбольный матч. Неужели не могли нормально сделать? Опять же в этом скандале звучит название компании, которую в кавычках можно назвать лидером строительной отрасли. Но должно же быть стыдно за такое! Но они даже не умеют извиняться.

Возьмите Айдына Рахимбаева: сколько уже было оплошностей, зачем изворачиваться? Выйди и извинись уже.

В Японии, Корее, если что-то случилось, то выходят и извиняются, и это делают солидные люди, миллиардеры не чета нашим. А нам же наоборот говорят, что это мы не правы, и мы ничего не понимаем. По стадиону в Туркестане никто же ничего не объяснил толком, зачем-то начали пытаться снова лавировать.

– В конечном итоге это вопрос ответственности, разумеется. Именно о ней недавно говорили сенаторы, предлагая принять закон регулирующий распространение информации в соцсетях и ответственность пользователей за контент. Нужно ли нам это?

– Регулировать нужно, но зарегулировать нельзя. Мы же государство, поэтому не можем пустить все на самотек, тем более учитывая то, что мы сами неконтролируем социальные сети. Мы же не являемся конечными бенефициарами этих соцсетей. Я считаю, что эту сферу нужно регулировать.

Например, я всю жизнь пишу под своим именем и со своего аккаунта. Меня могут взять, если надо будет, повести в суд.

Но ведь сейчас много пишут с анонимных каналов, фейковых страниц. Ведь они зачастую выдают непроверенную информацию, как истину в последней инстанции и будоражат общество.

Хорошо, делай это, но под своим именем, доказывай, что ты правильно хайпанул, поднял правильный вопрос или проблему. Помните, в 2016 году я писал про компанию Bek Air. Да, я хайпанул, но я пытался объяснить, что самолеты Bek Air плохие. Меня не послушали, мне пришлось объяснять все это жестко. Я пытался объяснить, что не надо летать самолетами Bek Air, что эти «фоккеры» опасны. А потом случилась авария, когда самолет сел на брюхо. Людей наградили орденами, а Галым Байтук оказался последним человеком, потому что пытался пойти против этого триумфа. Пиарщики молодцы, они смогли из негатива по качеству самолетов, превратить все в позитив геройского поступка. И тех, кто пытался образумить народ, затоптали. А в 2019 случилась трагедия. Но если бы еще в 2016 году пиарщики не помогали бы Bek Air, и мы тогда бы еще доказали, что «фоккеры» плохо летают, то трагедии 2019 года не было бы.

Я к чему это говорю? К тому, что я все пишу от своего имени.

И мне, как человеку, который пишет от своего имени, не нравится, когда информация подается с непонятных аккаунтов, каналов и страниц, которым нельзя ничего предъявить. Они часто пишут, что они особенные, кто сможет поднять этот вопрос, если не они. Но как дискутировать с непонятным каналом или акаунтом?

Как ему можно что-то предъявить. Поэтому, я считаю, что эти моменты нужно регулировать, но не зарегулировать. Нельзя использовать это как карательный инструмент. Должна быть ответственность, но это не должно быть неким тоталитарным подходом.

– Недавно вас, известного блогера, назначили проректором Кокшетауского государственного университета. Не скучаете по столичной жизни?

– Понятно, что я все время был в столице, в центре информационных событий, были постоянные встречи и конференции. А сейчас я уехал в провинцию. Почему я уехал? Потому что решил отдохнуть от столичной суеты. Не то, чтобы даже отдохнуть, а сбежать от суеты. Во-вторых, мне хотелось проверить себя в организационной работе, насколько я еще могу генерировать идеи, организовывать их, внедрять, претворять. Хотелось заняться и научной деятельностью. У меня есть недописанная диссертационная работа, но сейчас я поменяю ее направление и тематику. Насколько чувствую, я пришелся здесь ко двору. Ректор Марат Сырлыбаев у нас достаточно демократичный. Я весь свой креатив направил на развитие университета, его имиджа и авторитета. Тому свидетельствуют несколько проектов республиканского масштаба. Мы провели антикоррупционный квест, который сейчас внедряется в других вузах страны и поддерживается республиканским Антикором во главе с самим руководителем Аликом Шпекбаевым. Им понравилась идея обучения молодежи нулевой терпимости к коррупции. Второе – создание капитана честности. Это тоже новый подход. Капитаны честности – это студенты первых курсов, которых избрали, и они будут являться моими помощниками на факультетах. Они будут докладывать о каких-то проблемах взаимосвязи между студентом и преподавателем, как ведутся занятия, о студенческих проблемах. И третий вопрос, который мы активно поднимаем – «Ассоциация выпускников Серпін».  Ведь ранее главным было обучение студентов южных регионов с максимальной задачей оставить их работать на севере. Это некое переселение из областей с большим населением в области с малым населением и малой долей рождаемости. Но проблема серпіновцев в том, что многие из них, а это около 90%, снова возвращаются на юг.

Дело в чем? Экономические проблемы, вопросы конкурентоспособности, как специалиста. Но одна из главных проблем – адаптация. Все-таки мы – большая страна, и у нас есть определенные различия в территориальном менталитете. Понятно, что корпоративным казахам юга тяжело на севере. На севере люди не пытаются жить вместе, сообща, создавать какие-то человеческие муравейники. У нас привыкли действовать сами по себе, добиваться успехов в одиночку. Что касается юга, то там совсем наоборот. Поэтому есть проблема в адаптационных моментах. И одной из задач ассоциации «Серпін» как раз является решение вопроса адаптации. Это психологическая помощь, волонтерская поддержка. Это будет республиканский проект. У нас уже есть поддержка Министерства образования и науки. В ближайшее время при поддержке акимата Акмолинской области мы проведем республиканскую конференцию, на которой утвердим все юридические атрибуты организации, и отдадим ее на регистрацию. И у нас будет создано новое республиканское объединение – «Ассоциация выпускников Серпін».

Пока это три проекта, на которые мы сейчас делаем упор. Конечно, есть такие проекты, как создание представительств нашего университета в колледжах. Все-таки Кокшетауский университет – это государственный вуз. Он является опорным и одним из сильных университетов Северного Казахстана. Но нам надо дальше расширяться, мы должны бороться за своих студентов. А для этого нужно не только качественное образование и наука, также и комфортные условия жизни в университете, а это вопросы общежития, культурного, спортивного досуга, развлечений, саморазвития. Это все относится к моей компетенции, и мы над этим работаем.

– Благодарю вас за содержательную беседу. Успехов вам в работе!