«Коррупционер – изменник родины»: ужесточат ли наказание для взяточников?

Председатель Агентства РК по противодействию коррупции Алик Шпекбаев заявил, что коррупционеров нужно приравнять к изменникам Родине. Если сопоставить урон, нанесенный и теми, и другими, то все выглядит вполне логично. Только удастся ли в разы ужесточить наказание для взяточников на практике? Это выяснял корреспондент Azattyq Rýhy.

«Антикоррупционное законодательство сегодня устанавливает высокие требования к каждому руководителю. Вы должны понимать, что от нацеленности на чистоту и добропорядочности зависит работа целого госоргана, поэтому важно, чтобы руководители принимали активные действия по искоренению любых условий для коррупции. Инструменты для этого есть, главное – искреннее желание», – подчеркнул председатель Антикоррупционной службы на встрече с общественностью и государственными служащими Рудного.

Воруют не миллионами, а уже вагонами. Так грустно шутят казахстанцы. И предложение известного юмориста об оценке наворованного в тоннах уже не выглядит эпатажным. А после задержания экс-министра здравоохранения Елжана Биртанова (которого уже благополучно отпустили домой – под арест) на просторах интернета стали шутить так:

 – А за что задержали?

– Деньги, говорят, из бюджета воровал!

– Ну это понятно, а за что задержали-то?

Отдельные отставки с привлечением к ответственности высокопоставленных чиновников положительных результатов не дают. Вспомним задержания акимов Кызылординской, Павлодарской областей или экс-главы нацкомпании «Астана Экспо-2017» Талгата Ермегияева. Обвинения практически во всех случаях аналогичные – это коррупция, злоупотребление властью и хищения. Отдельных лиц привлекли к ответственности, их осуждали и порицали. На этом все. Остальные не чистые на руку воровать не перестали, нет, они просто стали молиться о том, чтобы к ним не постучали в дверь.

Быть может наказание для них не столь суровое? Ведь мотают сроки за коррупционные преступления бывшие авторитетные чиновники в тепличных условиях, зачастую под домашними арестами. Да и суды к ним благосклонны – выйти на свободу им удается куда быстрее положенного срока. На этом фоне заявление Алика Шпекбаева звучит как-то по-советски наивно. Вспоминается крылатое: Сталина на них нет!

Юристы же склонны считать, что Алик Шпекбаев высказался аллегорически. Чиновник добивался не ужесточения уголовного наказания, а всего лишь усиления морального порицания.  

«Я думаю, что больше имелось в виду акцентирование внимания господина Шпекбаева на том, что все-таки получение взятки, коррупционные преступления имеют достаточно серьезное значение в плане нанесения ущерба государству. И в этом есть некоторое сходство с таким преступлением, как государственная измена. Дело в том, что, например, санкцией статьи 366, часть 4 за получение взятки предусматривается от 10 до 15 лет лишения свободы. То есть санкция точно такая же, как за государственную измену (от 10 до 15 лет). Правда, за государственную измену еще лишают гражданства. Также нужно учитывать то, что если взятка была в небольшом размере, то и размер санкции меньше. Понятно, что за взятку условно в 10 тысяч тенге сажать человека на 10 лет не вполне рационально и многие правозащитники будут против этого. Как юрист я не вижу никакой необходимости в объединении составов этих преступлений в одной единой статье», – говорит юрист Максим Мостович.

Если отставить в сторону юридические разъяснения, то, по мнению юристов, с коррупционерами нужно бороться несколько иначе.

«В первую очередь нам надо работать над повышением деятельности правоохранительных органов. Потому что должно быть не суровое наказание, а его неотвратимость», – продолжил Максим Мостович.

«Здесь проблема не в какой-то мягкости наказания, наверное, больше заключается в системных вещах. У нас много бытовой коррупции и во всем мире с ней принято бороться автоматизацией и цифровизацией рядовых процессов – начиная от выдачи водительских удостоверений вплоть до получения медицинских справок. Все это можно максимально переводить в электронный формат и минимизировать общение населения с сотрудниками государственных органов.

Жизнь показывает, что даже более суровое наказание, вплоть до отрубания рук, не срабатывает и не помогает. В первую очередь у меня вызывает вопрос: почему за получение взятки и прочие коррупционные преступления у нас значатся наказания с отбыванием сроков в учреждениях уголовно-исправительной системы минимальной безопасности, то есть в колониях-поселениях с мягким режимом?», – выразил возмущение адвокат Джохар Утебеков.

Между тем политолог Максим Казначеев приводит в пример свою аналитику. По его подсчетам, более 60% результатов работы Антикоррупционной службы уходит в песок. То есть до судов не доходит большая часть преступлений. И в этой неутешительной статистике необходимо что-то менять.

«Чиновники, которые борются с коррупцией, в первую очередь чиновники, и только потом антикоррупционеры. Ведь еще никто не проводил тестирование Агентства по противодействию коррупции на предмет коррупции. То есть очень много вопросов по закрытию дел, на каких основаниях они закрывались? Не было ли в этом закрытии дел коррупционной составляющей?», – задается вопросом Максим Казначеев.

Замкнутый круг. Выходит, самих антикоррупционщиков надо проверять. Кому довериться тогда – в такой стране?

Алтыншаш СМАГУЛОВА